Интервью с профессором факультета журналистики СПбГУ, российским политологом Дмитрием Гаврой.
— В связи с визитом Владимира Путина в Турцию хотелось бы узнать вашу оценку нынешнего уровня российско-турецких отношений?
— Сейчас мы наблюдаем некое возрождение отношений. Возрождение, которого история отношений двух стран не знала около ста лет. С того момента, когда Турецкая республика, возглавляемая Кемалем Ататюрком, подписывала соглашения с СССР во главе с Владимиром Лениным. За это время были и сложные, трудные отношения между странами. Мы помним и Карибский кризис, после которого американцы решили разместить свои ракеты на территории Турции.
Сейчас можно с уверенностью сказать, что наступила не просто оттепель, а самая настоящая весна в отношениях двух стран. Одно из оснований для нового развития отношений — это огромный прогресс Турции в плане развития гражданского общества, прорыва в XXI век. Турция стала одним из наиболее динамично развивающихся государств Европы. Россия тоже стремится к модернизации, и в этом плане турецкий азимут для России крайне важен. Более того, после развала Советского Союза Турция превратилась в одного из основных геополитических игроков, условно говоря, на Транскавказском пространстве и пространстве республик Средней Азии. То есть, Турция на сегодня значимый игрок не только для кровного брата – Азербайджана, но и для стран Средней Азии, а также России.
— Интенсификация российско-турецких отношений может, по-вашему, повлиять на ускорение процесса урегулирования нагорно-карабахского конфликта в плане оказания определенного давления на Армению?
— Россия стратегически заинтересована в том, чтобы карабахский узел был разрублен. Причем разрублен так, чтобы и Армения, и Азербайджан сохранили Россию в числе своих стратегических партнеров. Эта задача оказалась очень сложной, и одной России ее не решить. Но вместе с Турцией эта задача кажется вполне посильной.
Другое дело, что в ходе визита Путина в Анкару на первом месте стоит обсуждение экономических вопросов, в частности, транзита углеводородов, участия Турция в крупных экономических проектах на территории России, участия РФ в развитии ряда отраслей в Турции, а также вопрос безопасности южных границ России.
Будет ли на повестке дня стоять вопрос карабахского конфликта? Разумеется, будет. Россия понимает озабоченность Турции по поводу того, чтобы интересы Азербайджане в ходе урегулирования не были ущемлены. Думаю, все, что стороны обсудят в Анкаре по поводу Карабаха, будет скрыто от глаз общественности.
Однако никаких весомых прорывов я пока не ожидаю. Не сомневаюсь в том, что турецкая сторона доведет до сведения российской свое пожелание о том, чтобы Армения получила очередной весомый сигнал о необходимости прихода к компромиссу. При этом Россия в очередной раз на политическом уровне сформулирует свою поддержку территориальной целостности Азербайджана.
— Как долго Армения будет тянуть с ответом по обновленным Мадридским принципам, на которые Азербайджан уже дал свой положительный ответ?
— Бесконечно долго в Армении не смогут отмалчиваться по поводу обновленных Мадридских принципов. Однако сегодня на самом деле необходимо понимать и внутриполитическую ситуацию в Армении. В ряде случаев активность армянских лидеров во внешней политике ограничивает их неполная внутриполитическая устойчивость. И России, и Азербайджану на сегодня необходимо, чтобы у власти в Армении находились прагматики. А значит, излишнее внешнее давление может привести к нарастанию внутриполитического давления в Армении, последствия которого не выгодны никому.
— В Армении сейчас набирает оборот недовольство по поводу внесения поправок в законы «О языке» и «О начальном образовании», согласно которым в стране должны открыться иноязычные школы…
— Армения – европейская страна. Есть хартия Совета Европы о языках национальных меньшинств, о языках региональных меньшинств, которая позволяет осуществлять обучение не только на языке титульной нации в той или иной стране. И я рад, что армянское правительство намерено внести такие поправки в вышеотмеченные законы. Но то, что на сегодня ереванские улицы протестуют, говорит о том, что есть политики и политиканы, которые ищут любой повод для того, чтобы вывести людей на улицы и опрокинуть нынешнюю вертикаль власти.
Вопрос поправок окрашен в политические оттенки. И то, что в Армении определенные силы опираются в этом вопросе на националистические мотивы – это, конечно, плохо.
Повторю еще раз, — это означает, что давление на Армению на сегодня должно быть адресным и точечным. Главная задача для Москвы и Баку, чтобы у власти в Ереване находились те, кто понимает, что у их страны есть не только сегодняшний день, но и завтрашний.
— Турецко-израильские отношения на сегодня переживают не самый лучший момент в своей истории. Каково ваше мнение по поводу ситуации, сложившейся после инцидента в Средиземном море?
— Не исключено, что Израиль попал в некую ловушку хорошо спланированной операции. Я далек от слова «провокация». Однако так называемая флотилия мира, свободы с гуманитарным грузом была ориентирована на мировое общественное мнение. То есть организаторы этой флотилии желали осуществить некий ребрендинг Газы. Но Израиль применил силу, что делать было нельзя. Можно было делать все, что угодно, чтобы не пускать флотилию в Газу, но не проливать кровь. В результате Израиль сам загнал себя в ловушку, проиграл информационную войну.
Что же касается непосредственно самих турецко-израильских отношений, то я не думаю, что в долгосрочной перспективе мы станем свидетелями их резкого ухудшения.
Day.Az
